ШПИОНСКАЯ НАХОДКА

Начало девяностых. Развал страны, ГКЧП, инфляция и все такое прочее. В стране не то, чтобы грустно, но и веселья мало. Мало того, накануне передали про очередной шпионский скандал. Таившиеся вблизи СССР враги с приходом перестройки начали все более наглеть, а с распадом системы вовсе оборзели, внося в страну хаос и беспорядок, а в наши умы вполне обоснованные страхи… К чему такое предисловие, поймете дальше.

Мы с женушкой пошли в лес по ягоды и забрели в Тупой угол. Это такое место, где тропа вдоль реки упирается в скалу и обрывается, потому как дороги дальше нет.

Место изумительное. Через полянку от реки огромные поросшие мхом базальтовые лбы, а за ними пихтач, под кронами которого заросли чернишника. Черные ягоды так привлекательно висят на мелких ветках, что через какое-то время наши губы и языки становятся лиловыми, а местами даже черными. Пора бы начать собирать и в туесок, но перед такой важной работой нужно отдохнуть. Находим поваленное старостью дерево и рассаживаемся на стволе, как на диване.

Женушка, сидевшая ближе к комлю, приметила на кустике еще одну ягодку, потянулась за ней… и замерла.

- Там что-то белое…

Мы раскопали мох, набившийся в прогнивший ствол, и вынули оттуда пахнущий плесенью крапивный мешок. Вывалив содержимое на землю, мы стали все это разбирать и обнаружили следующее: металлическая коробочка с рыболовными блеснами; перочинный ножик «Белочка», газета десятилетней давности; отдельно упакованный пакет со странным набором алюминиевых пластин, уголков и горстью болтиков. Набор блесен нас не сильно удивил, хотя таких в наших магазинах явно не было.

Но вот набор алюминиевых изделий нас сильно заинтриговал. Мало того, что они были тщательно обработаны, имели парные размеры от больших, размером с сиденье табуретки и меньше, но каждая из них была покрыта сетью аккуратно просверленных отверстий. Просверленным были и уголки. Изготовлено все было так аккуратно, будто на заводе, хотя видно было, что пластины были ручной работы, и труда на их изготовление было потрачено немало.

Какие, по-вашему, мысли стали роиться в наших головах? Конечно – шпионское изделие! На снасть для рыбалки это было совсем не похоже – зачем,  скажите, для такой «мордушки» сверлить столько отверстий да еще так аккуратно?

Антенна для приема и передачи шпионских сведений – вот что это! А рыбснасти… это так, для прикрытия. И советская газета тоже!

Придя домой, мы попытались собрать это изделие, но как ни бились, в единое целое свинтить его не смогли. Будто не хватало еще каких-то деталей. Не могли сладить хотя бы что-то путное, даже перфорированная коробка не складывалась, не то, что какая-то антенна.

Гадали мы, гадали, да так ни к чему и не пришли. Постепенно пластины пошли в дело – стенки для крольчатника получились изумительные, а болтики разошлись на всякие разные соединения…

Что это было? Собрался написать об этом только сейчас. Фотографии того, что осталось, прилагаю. Может быть, кто-нибудь знает, что такое мы нашли?

Это соединительные уголки и болтики:

Единственная оставшаяся малая пластина, служит решеткой для отдушины:

Были еще пластины раза в четыре большие этой, длинные уголки и еще что-то, но все это постепенно пропало...

Бухта Барахта

История одного стихотворения

Давно существуют на свете
Милые чем-то слова.
Разгадать их стараются глупые дети.
Я нигде не видал как растет трын-трава…

Мне пятнадцать лет. В радиоприемнике звучат стихи, волнующие мою романтическую натуру. В те годы я жил мечтами о дальних, неизведанных краях; во всяком удивительном событии видел тайну, ждущей моей разгадки; меня уже тянет окунуться в мир сказочных путешествий, где, я знаю, меня ждут таинственные находки и открытия.
Стихи своими таинственными строчками капают на мои  трепещущие нервы и вызывают во мне именно то, к чему взывают мои собственные мечты.

Как-то раз, устав от сердечных печалей,
Мы с приятелем двинули на Кара-Даг,
Фляжки взяв, подтянув рюкзаки за плечами…

Время лавинообразного развития туризма еще только начинается, но уже в школе я активно хожу в походы. Атмосфера палаточного бытия увлекает меня, познание секретов выживания в диких условиях пробуждает во мне неведомые мне ранее человеческие способности и давно забытые людьми умения выживать и выжить в природе без помощи достижений технического прогресса.
Стихи из репродуктора продолжают звучать и остаются в памяти, как оказалось, навсегда…

Постепенно тяга к путешествиям вылилась в то,  к чему стремился и сам: таежными тропами и по горным рекам началось познание великой страны по имени Сибирь. Байкал, прилегающие к нему прибайкалье и забайкалье, Бурятия, Тува, Саянские отроги, Ленские и Енисейские притоки, сказочные Алтайские плоскогорья, Уральские нагорья… Удивительная, непознанная страна!

Шли два дня по траве, вымокали в росе,
Заплутали, попутчиков не послушав…

      Где бы я ни был, стихи были со мной. Я не знал автора, но нередко у костра я повторял строчки, что запомнились мне в юношеские годы, и даже время не могло их стереть из памяти.
      Мои турклубовцы1 всех поколений часто спрашивали меня об авторе, но я ничего не знал о нем. Я искал его, пролистывал стихотворные сборники, делал запросы в библиотечный абонемент, но нигде не находил родных мне строчек. Мне это было особенно больно, потому что, по сути, это одно стихотворение создало меня таким, какой я есть в настоящее время. Не только увлечение путешествиями, но и бардовская песня, и тяга к стихотворчеству и музыке были вызваны, я уверен, именно этими строками:
   
      Может, нет трын-травы и искать ее зря,
      Но вот Бухту Барахту я все-таки видел!
   
      Наконец, поиски привели меня к автору! Интернет – после многолетнего перелистывания сайтов – вывел меня к тому человеку, кто такими, вроде бы, простыми словами вызвал во мне чувства, сопровождавшие меня всю жизнь.
   
      Пришло время открыть имя автора. Поймите меня - как я был удивлен, даже, можно сказать, ошарашен, когда увидел вот это:
   
       Ю.И.Манин – российский математик, алгебраический геометр, член-корреспондент РАН (1991), академик РАЕН (Российской академии естественных наук), член Королевской академии наук Нидерландов, Гёттингенской академии наук, академии «Леопольдина», Французской академии наук, Американской академии искусств и наук. Почётный доктор университетов – Сорбонны, Университета Осло и Уорикского университета. Один из основоположников некоммутативной алгебраической геометрии и квантовой информатики...
      В 1958 окончил МГУ, затем там же аспирантуру под научным руководством И.Р.Шафаревича... С 1960 по 1992 работал в отделе алгебры Математического института им. Стеклова АН СССР. С 1965 по 1992 работал в МГУ, профессор кафедры высшей алгебры с 1967. С 1992 по 1993 профессор Массачусетского технологического института. В 1993 переехал в Германию и принят в Общество Макса Планка. С 1993 по 2005 содиректор Института Макса Планка, Бонн. С 2002 по настоящее время профессор Северо-западного университета, США. С 2005 заслуженный профессор Института Макса Планка.
   
      И еще:
   
       «Юра в моём представлении был прежде всего поэт, и в отличие от всех нас, так или иначе что-то рифмующих, – настоящий поэт. И если бы меня спросили, как я вижу его дальнейшую судьбу, я бы ответил, что вероятнее всего он станет профессиональным поэтом. Ещё я знал, что Юра – настоящий полиглот, знает основные европейские языки, специально изучил итальянский, чтобы читать Данте (знал, конечно, не от него самого, а из рассказов Кронида)». М.Белецкий
   
      Привожу стихотворение полностью.
   
Есть нелепые, милые чем-то слова,
Разгадать их стараются глупые дети...
Я нигде не видал, как растёт трын-трава.
Просто-напросто нет её, видно, на свете.

Жаль, что нет... Мы её бы растили в горшках,
Поливали, а в дни, когда очень уж туго,
Десять капель настоя на узких листках
Исцеляли бы нас от любого недуга.

Нет, что ж делать... Но я не про то. Было так,
Что однажды, устав от сердечных печалей,
Мы с приятелем двинулись на Карадаг,
Фляжки взяв, подтянув рюкзаки за плечами.

Шли два дня по жаре, вымокали в росе,
Заплутали, попутчиков не послушав,
Мелколесьем блуждали, брели по шоссе,
Пили терпкую воду холодных речушек.

А на третий, в тени запылённой листвы,
Переждав солнцепёк, сдавшись полдню на милость,
Мы увидели море... такой синевы,
Что, быть может, лишь в детстве когда-нибудь снилась,

Будто сердце в ту синюю ширь окунув,
В воздаянье за всё, задохнулся в ветрах ты...
А внизу, в описанье маршрута взглянув,
Мы нашли эту бухточку – бухту Барахты.

И опять, будто детство, подарки даря,
Утешало мальчишку, которого кто-то обидел...
Может, нет трын-травы, и искать её – зря,
Ну, а бухту Барахты я всё-таки видел.

Простые, незатейливые строчки, но каким огромным своим обаянием они подействовали на меня, тогдашнего мальчишку, если я запомнил их с одного прочтения по радио и пронес их сквозь всю мою жизнь!

Вот такая история одного стихотворения в истории одного человека. Конечно же, я совершенно не знаком с Ю.И.Маниным, и думаю, он даже и не подозревает о такой роли «Бухты Барахты» в жизни какого-то далекого неизвестного ему человека, но, пусть поздно, спешу сказать: Юрий Иванович, спасибо!

Для справки.

       Собирая материалы для своего путеводителя по Карадагу, я, естественно, обратился к Марии Степановне Волошиной, вдове поэта, хранительнице коктебельских преданий. И она рассказала, как родилось интересующее меня название. Случилось это во время одной из лодочных прогулок хозяина Дома поэта и его гостей вдоль Карадага. При подходе к безымянной бухточке за мысом Слон Максимилиан Александрович шутливо предложил назвать ее именем того, кто первый ступит на ее пляж. Поднялась суматоха. Ближний к берегу борт был мгновенно перегружен бросившимися к нему пассажирами — лодка перевернулась. И над людьми, со смехом отфыркивавшимися, барахтавшимися на мелководье, впервые прозвучало сохранившееся доныне имя...

(Из книги Владимира Купченко «Киммерийские этюды»)

     

Ссылки:
http://poesis.ru/almanah/almanah2/Manin/biograph.htm
       http://ru.wikipedia.org/wiki/%D0%AE%D1%80%D0%B8%D0%B9_%D0%9C%D0%B0%D0%BD%D0%B8%D0%BD
       http://www-ki-old.rada.crimea.ua/nomera/2006/170/how.html

1 Турклуб «Орион», созданный мною за двадцать пять лет до скончания прошлого века, через который прошли сотни ребятишек, так же как и я тяготевших к таинствам путешествий.